Вас не охватывает когнитивный диссонанс, когда одни и те же люди скорбят по погибшим в результате ракетных обстрелов и выступают против взаимного прекращения огня?
Если копнуть глубже, то всё гораздо сложнее. Здесь не столько логика, сколько психология боли и попытка удержать внутреннюю непротиворечивую картину мира в условиях войны.
Когда человек переживает жестокую утрату, его психика отчаянно ищет способ придать этой утрате смысл. Отсюда возникает идея: «Если мы сейчас остановимся — всё, что уже произошло, окажется напрасным». Каждая смерть, каждый обстрел становятся как бы «инвестицией» в окончательную победу, в справедливость. Признать, что гибель была напрасной — значит рухнуть в бездну вины, отчаяния и моральной катастрофы. Это невыносимо.
Именно поэтому даже искренне скорбящие люди могут быть яростно против прекращения огня. Не потому, что им наплевать на жизни — наоборот. Просто внутри них это выглядит не как «возможность прекратить страдания», а как «угроза предать уже погибших» .
Этим людям внушили уверенность, что мирная пауза быстро прервется и после нее будет еще гораздо хуже. Поэтому жертвы необходимы именно сейчас.
Это трагический способ выживания внутри моральной катастрофы. Но он опасен: он делает войну самоподдерживающимся процессом. Ведь каждый новый удар требует нового оправдания. И так — до полного истощения.